Белая гвардия
-
Автор:
-
Язык:Русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
Год издания:2007
-
Артикул:3817
Купить книгу:
0 - хотят прочитать|0 - прочитали
-
Автор:Михаил Булгаков
-
Язык:Русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
Год издания:2007
-
Артикул:3817
Все книги автора: 28
1 $
В наличии
1 $
В наличии
2 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
2 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
2 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
1 $
В наличии
2 $
В наличии
Показать все книги автора...
Цитаты из книги: 24
Внимание! Цитаты могут содержать спойлеры...
Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?
Революционная езда. Час едешь, два стоишь.
звёзды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле.
Вот бывают же такие письма. Только возьмешь в руки конверт, а уже знаешь, что там такое.
«Ну не верят, говорит, что ж поделаешь. Пущай. Ведь мне-то от этого ни жарко, ни холодно. Да и тебе, говорит, тоже. Да и им, говорит, то же самое. Потому мне от вашей веры ни прибыли, ни убытку. Один верит, другой не верит, а поступки у вас у всех одинаковые: сейчас друг друга за глотку, а что касается казарм, Жилин, то…
Но он не страшен. Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?
\"Черт его знает, Василиса какой-то симпатичный стал после того, как у него деньги поперли, - подумал Николка и мысленно пофилософствовал: - Может быть, деньги мешают быть симпатичным. Вот здесь, например, ни у кого нет денег, и все симпатичные\".
\"Войну и мир\" читал... Вот, действительно, книга. До самого конца прочитал - и с удовольствием. А почему? Потому что писал не обормот какой-нибудь, а артиллерийский офицер.
\"Есть же такая сила, что заставляет иногда глянуть вниз с обрыва в горах... Тянет к холодку... к обрыву...\"
Довольно сентиментальничать. Просентиментальничали свою жизнь.
Грозные матерные слова запрыгали в комнате, как град по подоконнику.
Сады красовались на прекрасных горах, нависших над Днепром, и, уступами поднимаясь, расширяясь, порою пестря миллионами солнечных пятен, порою в нежных сумерках царствовал вечный Царский сад. Старые сгнившие черные балки парапета не преграждали пути прямо к обрывам на страшной высоте. Отвесные стены, заметенные вьюгою,…
Лариосик покраснел, смутился и сразу все выговорил, и что в винт он играет, но очень, очень плохо… Лишь бы его не ругали, как ругали в Житомире податные инспектора… Что он потерпел драму, но здесь, у Елены Васильевны, оживает душой, потому что это совершенно исключительный человек, Елена Васильевна, и в квартире у них…
Вся энергия Города, накопленная за солнечное и грозовое лето, выливалась в свете. Свет с четырех часов дня начинал загораться в окнах домов, в круглых электрических шарах, в газовых фонарях, в фонарях домовых, с огненными номерами, и в стеклянных сплошных окнах электрических станций, наводящих на мысль о страшном и…
Есть же такая сила, что заставляет иногда глянуть вниз с обрыва в горах… Тянет к холодку… к обрыву. И так потянуло к музею. Непременно понадобилось увидеть, хоть издали, что там возле него творится.
Достаточно погнать человека под выстрелами, и он превращается в мудрого волка; на смену очень слабому и в действительно трудных случаях ненужному уму вырастает мудрый звериный инстинкт.
Чего подушку за ухо тянете?
В кафе «Максим» соловьем свистал на скрипке обаятельный сдобный румын, и глаза у него были чудесные, печальные, томные, с синеватым белком, а волосы — бархатные. Лампы, увитые цыганскими шалями, бросали два света — вниз белый электрический, а вбок и вверх — оранжевый. Звездою голубого пыльного шелку разливался потолок, в…
Старцы божии, несмотря на лютый мороз, с обнаженными головами, то лысыми, как спелые тыквы, то крытыми дремучим оранжевым волосом, уже сели рядом по-турецки вдоль каменной дорожки, ведущей в великий пролет старо-софийской колокольни, и пели гнусавыми голосами.
— Дай бог ей здоровья, — искренне и нежно сказала Елена, — вот, говорят, нет добрых людей на свете…
Белым застелили два ложа и в комнате, предшествующей Николкиной. За двумя тесно сдвинутыми шкафами, полными книг. Так и называлась комната в семье профессора — книжная.
Всю свою жизнь до 1914 года Козырь был сельским учителем. В четырнадцатом году попал на войну в драгунский полк и к 1917 году был произведен в офицеры. А рассвет четырнадцатого декабря восемнадцатого года под оконцем застал Козыря полковником петлюровской армии, и никто в мире (и менее всего сам Козырь) не мог бы сказать,…
По мере того как он читал потрясающую книгу, ум его становился как сверкающий меч, углубляющийся в тьму.
Хозяйственные предметы начинали сыпаться из рук Анюты: каскадом падали ножи, если это было в кухне, сыпались блюдца с буфетной стойки; Аннушка становилась рассеянной, бегала без нужды в переднюю и там возилась с калошами, вытирая их тряпкой до тех пор, пока не чавкали короткие, спущенные до каблуков шпоры и не появлялся…
Показать еще
Комментарии и отзывы:
Комментарии и отзывы: